Из Германии нас вывели в Московский военный округ в посёлок Мулино Нижегородской области. Первое время (около полугода) жили несколько человек в комнате общежития... спали в два яруса, как солдаты, отдохнуть было нереально, т.к. каждый день праздник...
Когда со мной была Аня всех выселял в другие комнаты... если уезжала, наша уплотнялась до предела... а сын Ванюшка молодец... меньше полугода было, а он даже не болел... не смотря на то, что со всех щелей не просто дуло... сдувало...
С нетерпением ждали квартир. Их обещали... немцы финансировали строительство жилого городка и мы получили квартиру. Строили финны. В ходе строительства одна компания обанкротилась и эстафету перехватила другая. Уже через несколько месяцев и вторая на ладан дышала. Финны никак не могли понять, почему по документам числится одно количество строительных материалов, а в природе, т.е. после разгрузки эшелона с их исторической родины оказывается совсем другое. Причем всегда, мягко говоря – значительно меньше. В итоге, один дом они так и не смогли построить – материалов не хватило. Но схватывали они все быстро. Не прошло и пол года, как финны просекли суть нашего бизнеса и прелесть национального строительства. Материалы стали продавать сами, списывая их на воровство русских. Пить стали тоже по-русски – до состояния глубокой невменяемости. Один финн поехал в соседний поселок и умудрился столкнуться на железнодорожном переезде с поездом. Конечно, с кем не бывает… но поезд там ходил раз в пол года. Военные тоже без дела не сидели. Начальники, на заимствованные у финнов материалы строили себе гаражи, дачи. Простые смертные строили парки боевых машин, и т.п. и т.д. Задач было много и все невыполнимые. Но решить их нам всё равно удалось.
После сокращения штатов нашей бригады я перевелся в другую тяжело гаубичную бригаду в поселок Инженерный. Когда-то в нем начинал свою службу отец. Поселок был знаменит тем, что не имел очистных сооружений для воды. Люди жили в блочных пятиэтажках, а воду для пищи брали с колодца во дворе. Периодически, туда постоянно что-то бросали. То старый огнетушитель, то дохлую кошку, то пакет с мусором. В связи с засорением колодца, некоторое время приходилось пить воду с магазина – "Спрайт", "Кока-Колу" и другие исконно русские напитки, которыми забиты магазины в нашей глубинке. Негазированная вода и баржом в "критические дни" пропадали сразу.
Доставали мусор мучительно долго, со скандалами и вычислением виновных. Затем чистили колодец всем двором. Самыми активными в дознании и даче показаний были дети жильцов. Они всё время видели каких-то уродов в форме солдат, которые тайком бросали нечто недозволенное в колодец. Подозреваю, что "какими-то уродами" были именно они – "Кола" вкуснее воды из колодца, да и ходить за ней в магазин приятнее. В конечном итоге, на колодец вешали замок. Неделю все жили спокойно. Затем дети теряли все ключи... замок сбивали... и история повторялась.
Когда началась первая Чеченская компания, в нашей части тоже стали к ней готовиться. Из округа поступило распоряжение, и наши начальники стали списывать на Чеченских бандитов запчасти и другое имущество. Каким образом Чечены умудрялись приводить в негодность оборудование, находящееся в центре Московского военного округа, не знаю. Но против фактов не попрешь… Так списали орудийный ЗИП (запасные части, инструмент и принадлежности), радиостанции, палатки, чехлы и т. п.).
С нашего дивизиона в Чечню должны были отправить одного комбата. У нас, их было три (включая меня). Один только что из Чечни вернулся, значит, сразу отпадал. Оставались Коля и я. Я – капитан, Коля – майор, лишь числящийся на должности комбата. В глубине души, я понял, что ехать видимо придется мне. Но командир дивизиона поступил мудро.
Он сказал: "Ребята, мне без разницы кто из вас поедет. Решайте сами. Если что, – будете спичку тянуть".
После короткой беседы, выяснилось, что самый приемлемый вариант – "если что". Тянули спичку. Жребий пал на Колю. Заодно, под это дело, лишь бы уехал, ему даже квартиру пообещали. Он собрался и через два дня убыл. Как раз попал на новогодний штурм Грозного. Ему повезло – остался жив. С соседнего городка погибли почти все офицеры полка. Позже, его вернули досрочно, так как, служа на полигоне, он успел начисто забыть все связанное с артиллерией. В квартиру его семья вселиться успела.
Через пол года, штат моей новой бригады тоже собрались сокращать.
Командир части посоветовал офицерам искать себе места. Я взял отпуск и поехал в Питер. Почти весь отпуск трудоустраивался. Совался в академию, ЦАОК, Кадетский корпус. Когда везде обломали, попробовал перевестись в НИЦ РВиА (Научно-исследовательский центр ракетных войск и артиллерии). Там удалось зацепиться. Побеседовал с начальниками. Даже тесты на сообразительность, логику и знание стрельбы прошел. Успешно.
Кадры НИЦ выдали мне на руки "отношение" и отправили бумагу в штаб округа с просьбой о моем переводе. Через неделю я вернулся в часть и с удовлетворением узнал, что теперь служу на Дальнем востоке. Оказывается, я сам попросился там служить (мою подпись хреново подделали), со мной даже беседовали неоднократно (очевидно отговаривали)… но видимо не успели… приказ Министр обороны успел подписать. Убывал, конечно, с повышением – на майорскую должность. С обиды, хотел даже уволиться, но в кадрах мне сказали: – Ничем не можем помочь. Ты уже не наш офицер. Приедешь на Дальний восток, оттуда и увольняйся.
Футбол, политика, деньги и кошечка Фрося
